Роджер стоял у окна и наблюдал за происходящим на площади. Он не собирался участвовать в приветственной церемонии.
В его положении сказаться больным не составляло труда. Тем более что местные священники, способные прекрасно выполнить все полагающиеся церемонии, на присутствии епископа не настаивали. А горожане, как был уверен Роджер, не жаждали лишний раз наблюдать своего "духовного лидера". Теперь же, когда Ладлоу получил возможность рассмотреть общающегося со знатью государя, он тем более был рад, что не находится рядом с этим писанным красавцем: контраст тучного и неповоротливого клирика, чей внешний вид все больше выдавал в нем старика, и молодого сильного и монарха явно не сделал бы чести епископу, но и горделивому королю могло стать не по себе, вряд ли ему понравится, что на него смотрят сверху вниз - Роджер был на две головы выше Джеймса. Как ни крути - он правильно поступил, что не пошел.
Была и еще одна причина - причина, которая в действительности создавала самые большие сомнения. Утром голубиной почтой пришло письмо от Ирвина. Тот писал, что срочные дела не позволяют ему приехать в Оллию, и у него к Роджеру две просьбы.
Первая состояла в том, чтобы ни в коем случае не участвовать в праздничной церковной церемонии по случаю приезда короля. Ну здесь все было не сложно - Роджер и сам не горел желанием проверять на практике, собирается ли Джеймс пойти по стопам своего деда в вопросах священного права короля. Крайний вариант развития событий...
Епископ прервал размышления и отметил для себя небольшую потасовку под самыми окнами его дома около одной из бочек с вином: Ночью будут погромы торговых лавок , подумалось Роджеру.
... так вот крайний вариант - настоящий городской бунт на тему королевских выходок. Джеймс ведь вряд ли помнит про Кровавую ночь, большой погром 580-го года в Олии, в ходе которого недовольные нарушением какой-то старой торговой вольности со стороны епископа Роберта Ворфста оллийцы так разошлись, что без особых церемоний взяли штурмом особняк семейства Ворфст, перебили почти всех его обитателей и устроили большой праздник на развалинах дома горе-церковника, сопровождавшийся песнями и плясками. Как раз на волне этого бунта епископскую мантию надел предшественник Роджера, народный любимец неблагородного происхождения Генрих Руфф.
Вторая просьба брата - как можно более незаметно принять одного очень важного для Ирвина гостя, который прибудет вскоре после короля, и снабдить его деньгами и самыми лучшими лошадьми.
Роджер отошел от окна и сел в кресло. Его просили не высовываться. Что ж, это ему всегда удавалось без труда.
Отредактировано Роджер Ладлоу (2011-02-14 19:45:15)
