1. Аличе Пьетра Карелла-Алайос (Алице, Элиша, Элишка), баронетта Карелла-Алайос
2.  18 лет
3.  Женский
4.  Се человече
5.  Типичная представительница населения восточной части Оллийского побережья:  темноволосая и темноглазая, невысокая  девушка. Черты лица довольно приятные, хотя ни особой утонченностью, ни красотой не отмечены. Живая и подвижная, любопытная и говорливая. В силу сложного положения семейства Карелла-Алайос с детства приучена весьма трезво смотреть на вещи и не строить излишних иллюзий, хотя в уныние – опять таки по завету предков – впадать по этому поводу не любит и не умеет.
6.  Баронетта Карелла-Алайос (Оллийский епископат)  250 монет за ход на все семейство (разоряющееся поместье). 3 звезды.

7. Небольшое поместье барона Карелла-Алайос, отца Аличе, расположенное к востоку от Оллии, уже во времена ее детства не было особенно цветущим, ибо рачительных хозяев в знатном семействе за последние три поколения не случилось. Барон до умопомрачения любил охоту, сельское приволье зарастающего сорной травой имения и искренне гордился своими корнями, восходившими, если верить его россказням, едва ли не к тем, кто первым потчевал на приветливом берегу самих Благовестных  - а как же, хлеб-соль, все дела!
Баронесса (урожденная Ладлоу), чье тщеславие не могло удовольствоваться похвальбой безвестного супруга, наверстывала упущенное, как могла, на своих детях: представляла, обучала, заставляла… В общем, - добывала и добивалась, большую часть года проводя вместе с отпрысками в столице епископата – поближе к сильным мира сего, лишь на летние месяцы выезжая за город. Впрочем, лишних денег на воспитание и образование дочери у баронессы не было, выучить бы сыновей, поэтому судьба Аличе решалась вполне в духе семейства Карелла-Алайос: коли корень добрый, вырастет само. Ее детство и отрочество, благодаря стараниям матушки и щедрости приморской Оллии,  прошли под знаменем твердого убеждения в том, что жизнь прекрасна, но близорука: место под солнцем нужно отчаянно выцарапывать у тех, кому почему-то досталось больше и слаще, однако же, какое теплое это солнце!
Все, что Аличе узнавала, помимо городских сплетен о знати епископата, томных сонетов и веселых пьес ночной Пласа Майор, проистекало от одного из ее братьев, Марко. Тот с радостью подтвердил старшему, что не претендует на родовое поместье – словно от оков освободился – и начал быстро постигать премудрости церковной службы, к двадцати трем годам уже получив духовный сан. Человек харизматичный и увлекающийся, он умел зажечь всю семью, а уж непоседливую и жадную до всего нового младшую сестренку и подавно. Неизвестного происхождения трактаты, жаркие диспуты, в которые неизменно переходили любые встречи компании Марко, новые идеи, - все это становилось достоянием любопытства Аличе, хотя систематизировать и до конца осознать то, что отвоевывалось и собиралось по крупицам, она не могла.  Впрочем, ей это было и не нужно. Помочь матери свести доходы и расходы семейства без особых жертв, поддержать легкую беседу, вовремя улыбнуться и заштопать тонкую ткань так, чтобы следы починки были не заметны – большего от нее в доме пока и не требовали, ибо, как у всякой бесприданницы на выданье, у нее были несколько иные цели и задачи: воспользоваться скудным ресурсом так, чтобы помочь семье и самой вскарабкаться как можно выше, - поближе к солнцу и свободе… Не забывая при этом, конечно, получать попутно от жизни все возможные удовольствия!

8.  Отлично танцует, хотя в церемониальных, а также благородных  танцах, “стоящих первыми пунктами” на великосветских балах, практики маловато.
Поет неплохо, но чаще – народные песенки и частушки, которые узнала в родном поместье либо от музыкантов с Пласа Майор. В чужом исполнении может часами слушать хоть церковные песнопения, хоть легкомысленные куплеты.
С домашним хозяйством справляется на должном уровне, хоть и не питает к этому делу особой любви.
Обладает обрывочными, хоть и разносторонними (а потому весьма неожиданными) познаниями в области искусств и современной литературы, богословия, географии, имеет общие представления об отдельных научных достижениях своей эпохи, хотя последнее в большинстве случаев – исключительно на обывательском уровне.
Время от времени в шутку переходит на восточнооллийский говорок, который ей удается просто превосходно, и вообще очень любит копировать с обитательниц  тех мест какие-то мелкие жесты и привычки, в целом нехарактерные для жителей центральной части королевства.